Бесхребетные

Год-два назад на фэйсбуке себя рекламировала контора Ultima Consalting, которая сейчас называется Искра Капитала. Спикер, точнее райтер, у них относительно молод и питает болезненную ненависть ко всему советскому. И вот, в качестве иллюстрации того, как плох был СССР, «Искра Капитала» начинает постить (платя деньги за продвижение, в фэйсбуке иначе никто, кроме друзей, читать тебя не будет) так называемые дневники Черняева. Сам автор дневников умер пару лет назад в почтенном возрасте, а шеф его ещё жив, хотя тоже, говорят, вот-вот. Если есть время, просто погуглите «дневники Черняева», они в свободном доступе есть. Это записи, сортированные по годам, референта Горбачёва, а до этого референта разных других кремлёвских деятелей — Пономарёва, например, и просятся Зайков-Воротников-Долгих, но это скорее как присказка, кто помнит тогдашние новости о встречах официальных делегаций в аэропорту.

Дневники Черняева я читал долго, потому что свободное время было только по вечерам; постепенно его образ становился ясным, предсказуемым и понятным. Если бы кто-то в духе профессора Преображенского спросил меня «Что вы можете сказать по поводу прочитанного», то, помимо массы новых исторических мелочей, в дневниках хорошо видна личность Черняева. Потихоньку, по мере чтения, я наконец сформулировал слово, характеризующее основное качество автора — бесхребетность. Он был, как пластилин. Это отсутствие позвоночника и способность гнуться в любую сторону выражается в том, что на человека невозможно опереться; его мысли принимают форму обстоятельств, в которые затекают; он мягок, безволен, эгоистичен и умеет перевести стрелки.

Недавно у Дмитрия Гордона, который украинский медиадеятель, на интервью был Павел Палажченко, переводчик Горбачёва. Видимо, это прототип персонажа анекдота, которого Горбачёв спрашивает: «Вы меня дословно переводите?» — «Да» — «Вот прямо слово в слово?» — «Да» — «А как вы, к примеру, переводите «нАчать» ?» — «bEgin»». Палажченко может многим показаться интеллигентным, но это не главная его черта; в первую очередь он — бесхребетный.

После смерти Сталина в партаппарате сложились настолько тепличные условия, что к 70-м годам выросли и плотно заняли власть такие, как Черняев и его шеф. Развалили-то СССР они, потому что властью и государством были они; и райтеру «Искры Капитала» ненавидеть надо их, — а он их наоборот, любит и цитирует. Впрочем, в головах людей всё давно перевёрнуто вверх ногами по многу раз, и что там было изначально, уже не принципиально.

На сайте писателя Алексея Ракитина murders.ru, представляющем собой огромный массив очерков об убийствах и убийцах, есть серия заметок «Смерть композитора», о самоубийстве автора музыки «Червоной руты» Владимира Ивасюка. Жил композитор с родителями, был неженат и зависим от мамы, но секс с женщинами имел. «Я Володю любила, сделала от него три аборта», вспоминает его подруга. Пиздец, я бы от разрыва сердца умер, если бы от меня аборт сделали. Володя тоже умер, но не от этого — ему не дали первое место в конкурсе композиторов, а от этого зависел приём в партию, а от членства в партии — приём в Союз композиторов. Ну дали бы ему на год позже это членство, но нет — Володя не выдержал. Читая про его жизнь, я уже понимал главную черту его характера, а в 7-й части очерка автор сам написал это слово: Володя был бесхребетным. Да, именно так. Живёшь с мамой, не женат, любящие девушки делают от тебя аборты — ты именно бесхребетный, в первую очередь.

Вчера мы за ужином вспоминали общение с директором школы, в которую в 2015 году переводили ребёнка. Директора звали Сан Саныч. Жена говорила, что он был хорошим знакомым её отца, и Сан Саныч знал, чьего внука мы представляем. На решающий разговор отправился я. Директор был неуловимо похож на сразу многих киношных персонажей — и на чтеца «Книги о вкусной и здоровой пище», не сдавшего школьникам космических пиратов, тащивших Колю Герасимова в «Гостье из будущего», и на сенатора Салимбени из «Спрута-4» — короче, аккуратный тип с аккуратными усами. Мы говорили довольно долго, он рассказывал о проблемах с донбасскими беженцами, которых поступило в 2014 ощутимо много, я рассказывал о своих школьных годах. Он не хотел делать того, за чем я пришёл; мы занимались взаимным гипнозом, заговаривая зубы. В конце мы пожали друг другу руки и вопрос, вроде бы, решили. Но потом имели очень много проблем. Как директор, Сан Саныч мог решать вопросы в нашу пользу. Но ему это было не надо. Он был, как пластилин. Лавируя и маневрируя, он купил себе новую Audi Q3, что для директора школы в городишке с 30 тысячами населения — роскошь. Но у меня не осталось воспоминаний о нём, как о хитром, предприимчивом или деловом человеке. Он был именно — бесхребетный.

Как говорится, hard times create strong men; strong men create good times; good times create weak men; weak men create hard times. Бесхребетные берут силу, создавая предпосылку для наступления тяжёлых времён; в тяжёлые времена всё разгребают сильные, снова расчищая поляну для бесхребетных; и так по кругу. Но что делать, остаётся только констатировать. Мы не можем ничего сделать бесхребетным в целях профилактики — они выскользнут, как пластилин.