В заметке про Бежаны я собирался разведать места в сторону Муравейно, и вот в минувшую субботу это получилось сделать. Вылазку планировал на будни, что повышало бы шанс на спокойный отдых, но на воскресенье появились дела на Мшинской, поэтому в два часа дня субботы я выехал из города.
Пробка на гатчинской объездной, пробка из-за ДТП в Выре, в начале пятого уже еду по дороге Толмачёво-Осьмино. Съезд на Муравейно через пару километров после съезда на Бежаны, и если последний обозначен указателями с обеих сторон дороги, то съезд на Муравейно никак не обозначен, разве что знаком “примыкание второстепенной дороги справа”.
Дорога по лесу сухая, но ухабистая. После сосняка уходит в низину, с противной лиственной порослью, пересекает нефтепровод и вскоре выходит к берегу Луги. Направо по берегу дороги нет, сразу овраг. Налево пошла дорога вдоль реки. На большинстве карт эта дорога проходит мимо паромной переправы, пересекает водную преграду в виде старицы (как пересекает, интересно?), и идёт по левому берегу Луги в сторону Вяза, теряясь на полпути до этой деревни.
Я продумывал запасные варианты на случай, если не удасться форсировать старицу, поглядывая на возможные места остановки на берегу. Везде высокая трава и крутые обрывы, лодку не спустить. С другой стороны, обнадёживало найденное на youtube видео 2011 года с названием “Вдоль р.Луга. Муравейно”, где форсируют предположительно эту старицу по сухому настилу из горбыля.
Меньше чем через километр, справа – паром на Муравейно, люди, контейнер и гаражи. Еду дальше. Вот и спуск – да, выход в реку из старицы щедро засыпан деревом, причём не брёвнами, а горбылём. В дальнейшем дорога на многих участках будет отремонтирована таким же образом. Поскольку она явно не на балансе Лужского района, и дорогой не является, то какие-то частные дядьки привозили сюда горбыль за свой счёт. Осознавая это, я всё время напрягаюсь и озираюсь: многократный опыт показывает, что вложение в общественное формируют у человека ощущение собственности на это общественное. “Слышь, паренёк, мы тут асфальт за свои деньги ложили, а ты тут машину ставишь. Да похуй, что это твой подъезд. Мы тут асфальт за свои деньги ложили” – это я слышал в разных вариантах неоднократно. Я так и ждал, что из кустов выйдет мужик, махнёт рукой, чтобы я остановился, и скажет: “Слышь, ты чё тут едешь? Мы тут горбыль за свои деньги ложили”. Но, из кустов никто не вышел, да и были они, в основном, с одной стороны – дорога идёт прямо по краю обрыва над Лугой, иногда в опасной близости от края.
Периодически дорога уходит в лес, а потом выходит на открытое пространство, которое называют поймой, но это неправильно. Пойма – это то, что хоть когда-нибудь заливается при половодье или паводке, а лужская пойма между Муравейно и Вязом не заливалась с незапамятных времён, это не Толмачёво. В “пойме” растут вязы с диаметром ствола больше метра, им лет по 300. Хватает и красивого разнотравия, когда-то здесь косили – поэтому это ещё не лес.
Легковая машина тут не пройдёт, даже по сухой погоде. Встречаются ямы с непросыхающей грязью, очень неприятные перепады высоты, где нужны короткие свесы. Впрочем, Дастер скорее всего пройдёт, если аккуратно.
Вскоре, километрах в двух от парома, появился прокатанный в траве съезд с дороги в сторону реки. Пройдя по нему пешком, я обнаружил отличный пляж, удобный для спуска лодки берег, остатки кострищ и место для стоянки машины. Решил, что этого мне хватит, и не стал продолжать двигаться в сторону Вяза по основной дороге; лучшее – враг хорошего. В целом, это оказалось правильно – далее к реке было не более двух сьездов, и оба хуже моего.
Со стоянкой сейчас своя беда – если горбылёвую дорогу я миновал и мужик из кустов за мной бы уже вряд ли гнался, то какой-нибудь инспектор или активист по надзору за водным кодексом в любой момент мог бы нагрянуть и померять расстояние от машины до уреза воды. А для Луги это вроде бы 100 метров – ближе машину ставить нельзя, вне дорог с твёрдым покрытием. Поскольку свою я поставил метрах в двадцати, дамоклов меч штрафа от природоохранных беспредельщиков висел надо мной всё время пребывания.
Ещё большим дамокловым мечом были всякие рыбнадзоры и ГИМСы. Последний мог спросить документы на надувной “Викинг” и наличие спасжилета, который хоть и был у меня с собой, но носить его совсем неудобно. Рыбнадзор, по отзывам на форумах, потрошит у лужских рыбаков рюкзаки, обшаривает машины в поисках запрещённой рыбы и орудий лова. У меня было 4 спиннинга, но в качестве оснастки я захватил кучу китайских кормушек с сетками. Уловистость этих кормушек, судя по видео от простых мужиков с youtube, должна была впечатлить. Кроме того, у меня был полный рюкзак моих любимых орудий лова, которые заставляют трепетать инфантильных членов “Питерского клуба рыбаков”.
Помимо дорожников-горбыльщиков, гимсовцев и рыбинспекторов, самым главным стрессирующим фактором было ожидание того, что на этот милый пляж приедет кто-нибудь ещё. У меня ещё не было ни одной вылазки на природу без этого: ты находишь пустое нормальное место, становишься на него лагерем, и только обживёшься – приезжает кто-нибудь ещё и ставит палатку рядом с тобой. Для того, чтобы так сделать, в моём понимании, надо быть долбоёбом. Мне бы никогда не пришло в голову встать рядом с кем-то: я бы искал место всё светлое и тёмное время суток, проехал бы десятки километров – но нашёл бы такое, где я был бы один. “Всякий сброд чрезвычайно общителен”, как любит повторять моя мама, цитируя Шопенгауэра.
И наконец, в сети проскакивают отзывы о неприветливости муравейнинцев, об их прямых заявлениях о нежелании видеть у себя чужаков. Например, я живу в деревне в Кировском районе Ленинградской области. У меня соседи с двух сторон. С одними я здороваюсь кивком головы, с другими не здороваюсь вообще. Больше я в деревне знаю НИКОГО, а там 384 домовладения. И мной никто не интересуется, по крайне мере видимо. Вот это – нормально. В таких же местах, как Муравейно или Бежаны, все друг друга знают. Наверняка все друг с другом здороваются. Поэтому я не смог бы жить в этих деревнях – не могу здороваться или общаться, когда не хочу. А не хочу, в общем-то, всегда.
Накачка лодки, сборка пола занимает час. В “Викинге-340” самое сложное – засунуть стрингеры, скрепляющие три из шести фрагментов фанерного пола. Мотор я не брал – во-первых, дополнительное привлечение внимания, во-вторых, мне явно нужна физическая нагрузка в связи с лишним весом. Когда я только купил эту лодку, в собранном виде я мог перенести её на плече. Последние три года я уже не могу её поднять – только волоком. На Ояти приходилось буксировать её машиной, без транцевых колёс.
Пока собирался, меньше чем за 2 часа проехало 3 моторки – одна проползла в сторону Муравейно, с хилым двухтактным движком, и две казанки прошли с интервалом в час в сторону Вяза, обратно они в этот день не возвращались. Оценив интенсивность движения, я решил, что втихаря мне тут будет не половить. И ошибся – с шести вечера больше лодок не было. В шесть отплыл в сторону Вяза и я.
Два спиннинга одновременно мутить не стал, поставил в держатель один “крокодайл” и повесил воблер с заглублением 2 метра. Даже если идти посередине реки, на Луге часты отмели или топляк – воблер периодически цеплялся, но не наглухо. Забегая вперёд, на 16 километров пробега по реке на вёслах, с разными воблерами, улов на этот способ ловли в Луге – полный ноль, как и в прошлом году в Бежанах. Это немыслимо, например, для Новоладожского канала – там любой дурак на километр пробега поймает хотя бы окуня или щурёнка непищевого размера.
Луга между Муравейно и Вязом отличается от Луги в районе Бежан: расход воды в ней теоретически больше не становится, значимых притоков нет, но при этом появляются широкие участки, в целом река становится шире. Хотя, как раз напротив моего пляжа было ровно 30 метров – аномально узкое место, но якорь мой с трёхметровым тросом нигде не доставал дна. У пляжа было обратное течение, а у противоположного берега – мощная глубокая струя.
Вскоре MAPS.ME показал, что я добрался до крайних домов Вяза. Если будете гуглить про эту деревню, там в выдаче какой-то “умный” кабинетный краевед, идеально соответствующий описаному образу псевдоучёного из “Имитационные науки. Филология“, рассуждает о происхождении названия “Вяз”. Мол, вязов там нет, поэтому название произошло от слова “вязило”, то есть болото. Есть там вязы! Ещё какие, многовековые! И не образуются так слова: не “х…й” от слова “х…йло”, а наоборот! Деревне Вяз еще в 1500 году было бог знает сколько лет, и тот, главный вяз, уже давно утрачен – он не живёт 1000 лет, как дуб. Вязы там есть, а вот с болотами как раз проблема. Как и с краеведами-долбоёбами.
Интернета от Мегафона у меня на пляже уже не было, а ближе к Вязу пропала и сеть вообще, поэтому навигатор только офлайновый. Поскольку моя стратегия – не привлекать внимания, заплывать глубоко в Вяз я не стал, и развернулся. Теоретически, я находился в районе урочища Растишино и в месте впадения Растише(и)нского ручья. В сумерках никакого ручья я не заметил. Вообще, эти названия – Растишино и Растиши(е)нский – словно бы вымараны из поисковой выдачи, найти нельзя практически ничего, кроме Викимапии.
Было около восьми вечера, и по дороге обратно надо было выставить мои любимые орудия лова. Между Муравейно и Вязом, кстати, по левому берегу встречаются небольшие заросли кувшинок – их отсутствие меня удивило на бежанской рыбалке. До темноты я поставил 4 штуки – 40, 45, 60 и 65 мм, в расчёте на трофей, в перспективных местах – у поваленных деревьев, у кувшинок. Я только теперь понимаю, что на Луги трофеи живут в ямах, их просто так не выковыряешь. Но хотя бы лещ какой, а?
Гребля назад немного поднадоела, всё же 2 км/ч течения дают о себе знать, в то время как чистая скорость “Викинга” на вёслах не сильно превышает 4 км/ч. На пляж приехал полодиннадцатого уже в сумерках, пошатываясь, пристегнул к спиннингу китайскую кормушку с сеткой, зарядил варёной сечкой, забросил и прислонил к торчащей из воды рогатине, оставленной доночниками. Пока таскал из лодки вещи, глянул на кончик спиннинга – клюёт; действительно, попалась рыбка весом граммов 100. А я ещё думал, что ячея крупновата.
Ночевал в машине, в зимней куртке и на двое штанов. Несмотря на наличие капюшона с мехом, без шапки замёрзла голова. Ночью было плюс 6, и это 4-го августа. Полнейшая тишина, дороги на Осьмино не слышно вообще, в отличие от Бежан.
Встал около 6 утра. Повторная ходка к Вязу принесла горькое разочарование. Ладно там спиннинг, от него особо и не ожидалось, но все любимые орудия оказались пустыми. Как и в прошлом августе, река производила впечатление неживой. Время до обеда я провёл на пляже, пытаясь двумя донками взять реванш вчерашними снастями – безрезультатно. Маленькая пойманная в сумерках рыбка стала моим единственным трофеем. До часу дня прошло 2 моторки, одна из которых была надувная, и обе опять в сторону Вяза.
В час двинулся обратно. После проезда мимо паромной переправы, в лесу много грибников, стоят машины, попался рыбак с удочками на мопеде. На Мшинской в это время загружали мангал дровами.
Возможно, некоторые будут недоумевать, что это я пиарю в открытом доступе такие заповедные места, ведь сам осуждал подобных ослов в публикации про Старую Малуксу. Во-первых, как справедливо заметил один мой критик, меня никто не читает. Критик этот, кстати, назвал меня безграмотным после ознакомления с моим видео о “хорошем” Вавилове и “плохом” Лысенко; это тот случай, когда невежественный человек кидается в атаку на специалиста и сам не понимает, что делает; уж на Вавилове-Лысенко я собаку съел и весь этот школьный бред про гонения на генетику вызывает тошноту, не более. Во-вторых, поисковый запрос “Муравейно” реализуется в Яндексе от силы раз 100 за год – этой деревней интересуются почти только исключительно местные жители. По запросу “Бежаны” мой сайт давно вверху поиска, и что? Тридцать посетителей за год по этому ключевому слову. Поэтому, дорогие любители уединенного отдыха, можете не беспокоиться. И ревнители спортивных методов ловли рыбы, хоть я и считаю вас глубокими дебилами, но успокойтесь – ихтиофауне урон нанесён не был.