Метка: спорт

У меня были эмпирические данные о негативном влиянии на здоровье протеиновых порошков. Сам одно время ими увлекался, закупал на заводах R-Line и Prime Kraft, тёткам-гербалайфщицам дарил, продавал через свой интернет-магазин. Личные ощущения от потребления протеинов: один сплошной негатив, но никак не выбить из головы мысль, что “организму нужен белок” при занятиях спортом, поэтому пьёшь этот коктейль, хотя и безо всякого удовольствия, будь он со вкусом какого советского пломбира или клубники.

Смертельные случаи среди гербалайфщиков, где имеют место неизлечимые проблемы с желудком и кишечником, а также случаи проблем с желудком и кишечником среди спортсменов приходилось встречать неоднократно: только лично знакомых гербалайфшиков у меня было двое, умерших в возрасте до 50 лет от онкологии, еще до ковидных времен.

Не так давно мне одна тётка в комментариях пишет: я фитнес-тренер, чего вы на протеины гоните, вы вообще понимаете, что такое протеины? А другая гуманитарий незадолго до этого спросила, отличаю ли я митоз от мейоза. Люди чрезвычайно просты сейчас, это как раз та простота, которая хуже воровства.

С протеинами момента два. Даже если бы протеин был изготовлен идеально, что технически невозможно, заметное нарушение в питании соотношения БЖУ 1:1:4 в любом случае будет сокращать вам жизнь, или её качество: там в какую сторону не потяни, либо почки быстрее отлетают, либо желудок, либо кишки, либо просто будет подагра и артрит. Но, главное не только в этом, а в примесях. Которые на этикетке никогда не заявлены. И, дело в основном не в ароматизаторах, как часто пишут.

“Протеиновые порошки могут содержать опасные уровни свинца и кадмия, сообщает CNN со ссылкой на исследование организации Clean Label.

По её данным, протеины на растительной основе – из сои, риса, гороха и других растений – содержали в три раза больше свинца, чем продукты на основе сыворотки.

Еще одним источником загрязнения белковых порошков стал шоколадный ароматизатор. Протеин со вкусом шоколада содержал в четыре раза больше свинца и до 110 раз больше кадмия, чем порошки со вкусом ванили.

Для исследования проект закупил 160 порошков 70 самых продаваемых брендов. Сами бренды в исследовании не раскрываются.”

Во дворе СПбГУ есть кирпичное здание “жё-де-пом” (в 90-х я прочитал его название с рукописного объявления, и воспринимал как “ж/д пом”, а потом узнал, что это калька с французского, типа “здание для игры в мяч”), постройки XVIII века. На здании висит мемориальная доска, что в нем в 1896 году была принята первая радиограмма Поповым, его прибором.

В советское время здесь была кафедра физкультуры ЛГУ, а на третьем этаже – небольшой зал тяжёлой атлетики, где тренировались и Иван Солоневич, и Дмитрий Медведев, и я.

В 1995-1996 годах народу в зале было мало. В первой половине дня, на большом перерыве, можно было тренироваться в одиночестве. А вот если прийти после 4-й пары, в 17:30, человека 3-4 в зале присутствовало. И это были, почему-то, не студенты. Нет, студенты тоже бывали – один-два завсегдатая, как, например, Дима Г. с пятого курса юрфака – сплошные сухие мышцы. Приходили бывшие студенты, иногда лет за 30, которые привыкли в этот зал ходить ранее.

Меня 18-летнего они воспринимали, как пустое место, да и я старался не подавать виду, что слушаю их разговоры: кого где убили, кого закопали, у кого какие бабки отжали, а кто достаточно о*уел, чтобы с ним разобраться. При этом разговоры начисто были лишены быдлячьего пафоса и проходили в академическом, интеллигентном стиле – в советское время в ЛГУ тупых не брали, и выпускали людей подготовленных.

Поэтому, когда в СПб сейчас судят выпускника филфака СПбГУ Каштелло за убийства в 90-х в составе ферганской группировки, я всё вглядываюсь в фото и пытаюсь вспомнить, не тот ли это мужчина, который просил подстраховать его при жиме лёжа, в 1996 году.