Старая Малукса – деревня в Мгинской волости Кировского района Ленинградской области. Чуть подальше есть Новая Малукса, с большим – да хрен там, большим, – огромным захоронением, посвящённым погибшим здесь в ВОВ и основанным по инициативе Язова, члена ГКЧП. Если вы читали “Воспоминания о войне” Н.Никулина, про много слоёв трупов на станции Погостье, или известного поэта “Завтра мы возьмём Карбусель”, тоже про много слоёв трупов – это всё здесь, соседние деревни с Малуксой. В Погостье уже не добраться на автомобиле – дорога заросла наглухо. Но люди живут, поскольку ходит электричка до Мги, а во Мге – “Пятёрочка”. Карбусель не существует, но различима из-за сравнительно молодого биоценоза, и деятельности копателей.
Старая Малукса известна своими карьерами, где добывали песок, а потом карьеры потихоньку наполнились водой. Вокруг карьеров на песке образовалась почва и выросли растения. Один мой друг, профессор, доктор наук, делал бакалаврскую работу по почвоведению на почвах Старой Малуксы.
До массового распространения интернета и кредитных авто среди офисного планктона и быдлоты, то есть, где-то года до 2007, в Малуксе были кое-какие достоинства. В карьерах была рыба. Более того, были раки. Берега были в приличном состоянии.
Но, уже в 2007 году, гугля про деревню Пухолово, где нам предстояло строить дом, я неизменно попадал на растиражированную в разных местах ветку форума клуба владельцев Форд-Фокус, где Пухолово упоминалось как транзитная деревня в Старую Малуксу. Офисный планктон разведал Малуксу, и это был конец. “Место нераскрученное, едем так-то и так-то” – вот зачем ты, долбаный очкарик, владелец кредитного Форда-Фокуса, это писал в открытом доступе? Самоутвердиться хотел? Сделать мир лучше? Осёл ушастый.
С тех пор на берегах карьеров – а протяжённость береговой линии старого карьера более 10 километров – по выходным не стало свободных мест для остановки на машине. Вот тупо, ты едешь вдоль берега, но остановиться не можешь – везде быдлан с шашлыком и неизменные Форды-Фокусы (если вам интересно моё отношение к данному типу автомобиля, то я скорее понимаю человека, передвигающегося на ВАЗ-2106 или Москвич-2140, чем на Форде-Фокусе или Солярисе с Киа-Рио. Потому, что если первые – это просто устаревшие автомобили, то второе – это добровольный уход в массовость, и человеку за это не стыдно, а это о многом говорит).
В Старую Малуксу также приезжают на электричках, туристы группами. Горы мусора быстро достигли таких высот, что неизвестные активисты добились установки стационарных биг-бордов с картинками, изображающими свиней и текстами вроде: “Малукса – наша. Её береги. Мусор скорей за собой убери”, или “Не свинтус ты, а человек. Укрась добром свой краткий век”.
Плакаты нисколько не помогали – к концу лета горы мусора были просто циклопических размеров.
Кадастровая стоимость участков под жилищное строительство в Старой Малуксе невелика – около 6 тысяч рублей за сотку. Деревня бесперспетивная, тупик грунтовой дороги (надо трястись по грейдеру 14 километров), поэтому дёшево. В последние годы я жаловался жене, что негде почесать руки, нужен участок с целиной, и чтобы за копейки. Жена и предложила посмотреть на Старую Малуксу.
На первый участок мы подали заявление, надеясь, что никто не заявится на аукцион. Второй заявитель возник мгновенно – его подкинула администрация, хотя покупать он ничего не собирался. А ежели аукцион, то стартовая цена – это не кадастровая стоимость, а рыночная, по результатам независимой оценки. Кадастровая стоимость участка в 15 соток была 100 тысяч рублей. Оценщик насчитал 790. Продали участок за 800, и, конечно, не нам. Зажатый между тремя соседями, неправильной формы и с неправильным рельефом, максимально далеко от карьеров – это 800 тысяч рублей за 15 соток. В соседней деревне Берёзовка, куда можно было добраться только не просто на полном приводе, а на полном приводе с высоким клиренсом (Шевроле-Нива в Берёзовку проехать не могла), участки в 15 соток продавались по 500 тысяч рублей.
Мы не сдались и подали заявление на следующий сформированный участок. На нём были остатки сгоревшей много лет назад конторы карьероуправления, заросшие молодым лесом из ольхи и ёлок. Передвигаться по участку было почти невозможно – настолько густой лес, плюс вода под ногами, плюс поросшие мхом шпалы, растащенные во время пожара. На аукцион никто не заявился. Участок стоил 108 тысяч рублей. Мы долго колебались, а потом решили купить.
Дело было зимой, после двух феноменальных лет – 2016 и 2017, самых холодных и самых дождливых. Первый раз, приехав на участок, я нашёл наиболее сухое место для обустройства заезда, нарубил деревьев и сделал гать, на которую загнал свой Уаз-Патриот. Эту гать потом украдут – из ста брёвнышек останется не более десяти, сиротливо лежащих на подсохшей земле. Но это позже. Я изготовил козлы для пилки дров – из стволов сантиметров по 15 в диаметре, высота козлов была в мой рост, а делал я их по месту – козлы нельзя было сдвинуть, даже вдвоём. На их изготовление ушёл час и килограмм сто двадцатых гвоздей. Козлы эти потом тоже украли, оставив вместо них пустую банку из-под пива “Эфес”.
Несмотря на эти неудачи и явную неадекватность местного населения (я не мог понять, зачем растаскивать по брёвнышку гать, если вокруг на десятки километров – лес; зачем воровать козлы массой больше ста килограммов, когда любой дурак может их изготовить с помощью пилы и молотка за час), я продолжал спиливать лес, и по весне начал палить костры.
Приезжал не каждые выходные, иногда не был месяца по два, когда сезон на работе. Ближе к осени стал ездить почаще.
Зимой мимо моего участка проходило за день человек пять. Летом была другая картина – проходило человек пятьсот. Участок оказался на прохожей дороге от платформы к карьерам, из одной части Старой Малуксы в другую. Проходили и туристы из города, и местные – в хорошую погоду у них было принято идти гулять на карьеры.
Хотя я подчёркнуто не шёл на контакт, отводил взгляд и поворачивался спиной, местные контакта хотели. Я помню все эти их заходы и подходы, специально запоминал, но вспоминать настолько противно, что перечислять это полностью не могу. “А вы здесь участок купили?”, “А вы не пожалели?”, “В болоте? За деньги?!”, “Отсыпать сами будете?”, “А у вас это всё официально?”, “А что здесь будет?”. Люди не стеснялись заходить при мне на мой участок. Местные имбецильные подростки, ворующие металл с железной дороги, при мне закапывали его на моём участке – в этом не было ничего особенного, по их мнению. В моё отсутствие местные тоже не стеснялись, оставляя следы своего пребывания. Жена рассказывала, что в Старой Малуксе воруют строевой лес прямо с участков – подъезжает лесовоз с манипулятором и ворует. Номер этого лесовоза неоднократно сообщали в полицию, но полиция просит у заявителей справку, что лес действительно их, а потом что-то ещё и ещё – в общем, лесовоз дружен с местной мгинской полицией. Среди пошедших со мной на контакт как мужчин, так и женщин были особи с явным тюремным опытом – да ладно с опытом, от этого никто не застрахован, – а с уголовным мироосознанием.
Участок я выставил на продажу почти сразу, по мере вырубания деревьев поднимая цену. Даже сейчас, очищенный от леса, он самый дешёвый в Старой Малуксе. До главного пляжа 400 метров, до платформы электрички – 300 метров. Стоит на Авито уже год. Звонков нет иногда месяцами.
Когда загоню экскаватор – ещё подниму цену. После отсыпки ещё подниму. Я думал, что нашим людям сейчас, в кризис, надо самое дешёвое. А им надо не дешёвое, а готовое. Они купят за 800 тысяч участок, с которым ничего не надо делать, вместо того, чтобы купить за 300, вложить 200 и получить то же самое.
А пока я сушу дрова.
Или я не такой, как они, или они не такие, как я – об этом, в общем, и рубрика “Люди” на этом сайте.
Читайте также: Что ловится в Старой Малуксе, В каком состоянии дорога до Старой Малуксы