Крестили меня в январе 1989 года, в Александро-Невской Лавре. Двоюродная бабушка, она же крёстная, была тогда сравнительно молода, и умела даже делать стойку на голове. Она гостила у нас ту январскую неделю, рассказывая о туризме и горных лыжах.
– Я и стойку могу сделать.
– На лопатках? – вспомнил я уроки физкультуры, по которой у меня всегда был трояк из жалости, а стойка даже на лопатках никак не давалась из-за тяжёлых ног. Стойку на голове я никогда не видел.
– Почему, на голове, – ответила бабушка, и тут же на ковре встала на голову, вытянувшись вертикально и сохраняя устойчивое положение с опорой на руки.
Крещение подействовало на меня дисциплинирующе, стал делать меньше разных пакостей и подлостей.
В 2001 году я женился на некрещёной и сразу же повёз молодую жену к бабушке, крестить. В Воронеж. Жене крещение понравилось, делал его о.Александр Домусчи, болгарин.
В 2003 году приехали к бабушке уже с ребёнком. Крестить отправились в Воронежскую область, где о.Александр Домусчи служил в населённом пункте Каширское, который все называли Каширой.
Встретились у дома о.Александра в Воронеже.
– Я буду на Форде, – сказал он, – а вы езжайте за мной.
У него был Скорпио, в котором они ехали с сыном, Стефаном Домусчи. А у нас была ВАЗ-21063, дышащая на ладан. До Воронежа она дошла с поломкой шкива помпы в Твери, но эту неисправность я устранил за полчаса, поскольку сломались рядом с магазином запчастей. Теперь же я смотрел на багажник Скорпио, с шильдиком “2.0i”, и понимал, что такое 2.0 инжектор по сравнению с 1.3 карбюратор. На светофорах о.Александр рвал с места и почти скрывался из виду, потом притормаживал и ждал нас. Я выжимал из шестёрки всё, двигатель был исправный и хороший, но всё же не 2.0i. Потом, кстати, у меня тоже появится такая машина.
С нами ехали бабушка и её подруга, которая должна была стать крёстной для ребёнка. Обеим по 70 лет. Когда выехали из города на трассу, и я стал пытаться держать темп, задаваемый Скорпио, бабки стали молиться. На такой скорости жигули плохо держали дорогу, это было просто опасно. Я ожидал, что при этой максимальной нагрузке у машины что-то отвалится. Так и случилось – лопнуло колесо. Хорошо, что заднее.
Штатный домкрат шестёрку не поднял – отламывались поддомкратники и проваливалось днище. Иерей достал из Форда ромбический иномарочный домкрат, и с ним всё получилось. Бабки и жена с ребёнком пересели в Скорпио, за руль сел Стефан, а я поехал за ними один. Теперь это было легче, машина разгрузилась, а Стефан был не такой лётчик, как его отец.
Александр Домусчи действительно хотел в молодости стать лётчиком, и свою нереализованную профессию он переносил на автомобили.
– Сколько вы ехали от Питера? – спросил он.
– Сутки.
– Я до Питера за четырнадцать часов. Это, если не тороплюсь!
Году к 2015 я тоже стал доезжать от Воронежа до Питера за 14 часов – дороги стали совсем другие. Можно и гораздо быстрее, если машину не жалеть.
– У него есть такая бумажка, – говорила бабушка про о.Александра, – что его гаишники сразу отпускают.
В каширской церкви ребёнка быстро покрестили, он пугался и плакал, но не сильно. Также, бабушка настояла, чтобы освятили машину. Надо было открыть двери и багажник, и о.Александр троекратно обошёл автомобиль, брызгая святой водой и повторяя: “Да святится колесница сия…” и что-то там дальше.
Колесница потом не была благополучна, на обратном пути уже в двадцати километрах от дома у неё просто отлетело колесо, и тормозной барабан забавно сточился по хорде. Потом и вовсе пришлось задёшево продать, и больше с жигулями не связываться. Следующей машиной был Москвич 2140, который не святили, но он ездил четыре года и практически не подводил. Сейчас по радио много говорят про возрождение Москвича, что будет электрическим. Брэнду этому я сверхлоялен, но электрический не куплю, это как резиновая женщина и безалкогольное пиво.