Смотрел недавно (скорее, пересматривал) на ютубе очередной фильм про Беломорканал, который (канал) сам увидел впервые в начале августа 2000 года из кузова ГАЗ-66, в сумерках еще белой ночи.
В фильме цитируется какой-то иностранец, который спрашивает советского гражданина: а правда, что у вас в СССР делают папиросы с названием “Беломорканал”? Правда, конечно, говорит советский. “Ну это же всё равно, что делать папиросы с названием “Освенцим””, говорит иностранец.
Написал сейчас на этом месте абзац, но стёр – у нас теперь по закону соглашаться с этим иностранцем нельзя. Что очень плохо, считаю.
В 90-х, бывало, идёшь от метро “Василеостровская” на 16-ю линию, где кафедра, и так табачищем несёт по Среднему проспекту, ароматно прямо, смачно. Все знают – фабрика Урицкого пахнет. Беломор был в продаже двух фабрик – Урицкого и Клары Цеткин. Что называется, два ж*да в три ряда. И, все старались брать Урицкого, потому что Клары Цеткин считалось дрянь.
В начале 2005 года я был первым в составе бригады из двух человек, кто разгораживал гипсокартонными перегородками опустевшие цеха фабрики Урицкого под офис “Евросети”, куда она переехала летом. Очень хорошие были времена, сытные. Иноагенту Чичваркину спасибо.
“К 1914 году фабрика «Лаферм» являлась первым табачно-папиросно-сигаретным производством России и считалась первой сигаретной фабрикой в мире. В том же году начала Первой мировой войны Товарищество фабрик табачных изделий под фирмою «Лаферм» представляло собой трест, объединявший 14 фабрик и контролировавший около двух третей производства табачных изделий империи.
После Октябрьской революции 1917 года фабрика была национализирована, ей было присвоено имя М. С. Урицкого.
В 1937 году на фабрике имени Урицкого началось производство папирос «Беломорканал», получивших впоследствии популярность в Союзе Советских Социалистических Республик. Рецептура «Беломорканала», разработанная выдающимся табачным мастером Василием Ивановичем Иоаниди, проработавшим на фабрике с 1905 по 1957 год, представляла собой смесь азербайджанских и молдавских табаков и строго сохранялась в секрете[5]”
Вспоминая Пушкинские Горы, куда обычно ездим в середине мая, думаю, что было бы в той местности, если бы Пушкин не был нацдостоянием и не создали бы заповедник. А были бы там пустота и бурьян, как в Лужском районе, который до революции был застроен видовыми усадьбами, а в советское время это всё разрушилось и заросло. Никаких усадеб Тригорское и Михайловское не было бы, вы бы даже не поняли, что дом стоял. Деревянное бы сожгли, каменное растащили. И не косили бы нигде, сначала бурьян начался бы, потом кусты, потом лес. По Лужскому району много подборок фотографий “было-стало”. Уму непостижимо, как можно дворцово-парковый ансамбль укатать до состояния первозданной природы практически. Если не знаешь, где были аллеи, сразу не сообразишь, надо быть палеоландшафтником. Вроде бы, при возврате капитализма богатые люди должны были начать в видовых местах усадьбы восстанавливать. Но этого почти не происходит, случаи единичны. Сейчас принято жить в подобиях садоводств – коттеджных посёлках, а их удобно возводить на сельхозземлях, меняя им статус – всё равно сельское хозяйство больше не понадобится
Заточил сегодня обычную, не мото, косу, и положил за полчаса штук 200-300 борщевиков. Почему-то просится “большевиков”, вот их бы в свое время с такой же продуктивностью. Но, толку: сейчас наступит июль, и постараюсь съездить в бывшие совхозные поля, чтобы показать масштабы борщевизма в современной России. Когда Проханов завывал “Россия зарастает борщевиком”, вы небось смеялись, а проблема-то в 10 раз хуже, чем может передать самый талантливый оратор. Знаю поля борщевика поблизости площадью порядка 100 гектаров. Даже если принять по 2 растения на квадратный метр, только на этом поле 2 миллиона растений (думаю, что 4 миллиона). Я пробовал лить глифосат, наплевав на его канцерогенность: борщевик не погибает от глифосата, либо нужна колоссальная концентрация и дозы, что выливается в совершенно неподъёмные деньги.
Россия перед борщевизмом, похоже, бессильна, как и перед большевизмом. На своем участке раз в неделю я скашиваю молодую поросль, которая везде, а за границы участка успеваю выйти раз в месяц. Сегодня успел как нельзя вовремя: бутоны уже набухли и готовы были распуститься. Если цветы раскрылись бы, всё сложнее. Хотя косил и в капюшоне, сок этот борщевистский пропитал волосы всё равно. Интересно, он действует наподобие миноксидила и чеснока, или от него наоборот, лысеют? Не хотелось бы экспериментировать.
У доктора Комаровского с Украины (вот уж персонаж, притча во языцех, он ещё в далёком 2007 году нас, антиваксеров, шеймил: продажный врач, я бы охарактеризовал, поэтому и деньги у него водятся) есть на ютубе канал о путешествиях. Там один из роликов про место впадения Псла в Днепр (как я недавно писал, правильно будет не “Псла”, а “Пслы”, и находятся тому всё новые подтверждения, например будет ниже), Комаровский дроном летает над плавнями. Наверное, сейчас затоплено место бывшего там Псельского городка.
“Когда в январе 1557 года к Исмаил-бию отправилось очередное русское посольство, то оно повезло ногайскому династу послание Ивана Грозного. А в том послании царь сообщал «Смаиль-князю», что «государя нашего дорога найдена х Крыму Днепром, и та дорога добре добра. Возможно ею государю нашему всякое свое дело над Крымом делати, как хочет». Теперь дело оставалось только за взаимной договорённостью о походе против Девлет-Гирея.
О серьёзности планов Ивана свидетельствует и тот факт, что по зимнику на Псел, туда, где Матвей Ржевский по весне 1556 года строил свои струги, были доставлены необходимые материалы и к весне 1557 года был возведён «на Днепре на устьи реки Пслы» Псельский город. Впервые он упоминается в письме Сигизмунда II Девлет-Гирею в мае 1557 года, а первая запись о назначении туда воевод в русских разрядных книгах датируется 7066 годом, то есть 1557–1558 годами. Эта крепость должна была сыграть роль передовой базы для русских войск, которым предстояло действовать на Днепре. Псельскому городу, похоже, отводилась та же роль, что и возведённому в своё время Василием III Васильсурску. Ну а Свияжском в этой «пьесе» должен был стать укреплённый городок Вишневецкого на Хортице, на самых что ни на есть ближних подступах к Крымскому юрту. Да что там на подступах — в собственно владениях хана. Во всяком случае, именно так расценил эти шаги московского государя Сигизмунд II, выражая обеспокоенность возведением этих крепостей в письме своему крымскому «брату». Здесь, кстати, стоит заметить, что в Вильно рассматривали низовья Днепра как свои владения. Появление здесь русских служилых людей было воспринято в литовской столице весьма неприязненно — вплоть до того, что литовские «полские» казаки получили указание учинять всякие шкоды московским ратникам и препятствовать их закреплению в тех местах.”
В сентябре 2012 (две тысячи двенадцатого) года мы болтали по телефону с Димой, директором небольшой ростовской фирмы. Предок Димы, по его словам, был первым казаком, залезшим при штурме в крепость Азов. Крышей у маленькой фирмы, как говорили люди, являлись генералы СКВО. Прибыль позволяла купить катер и гонять по Дону.
– А ты знаешь, что Украину делить будут? – между прочим спросил Дима, – Крым и Донбасс – нам…
Выразив некоторое сомнение, я про этот разговор вскоре забыл. Однако, в тот день успел написать исходящее письмо компаньону-бандеровцу, где пересказал слова Димы. Конечно, вызвав негодование. А спустя много лет, сортируя в ящике мэйлру отправленные письма по получателю, я это письмо от 12 года прочитал.
Учитывая контактность Димы, половина Ростова тогда точно была в курсе, что будут делить, и делимая сторона тоже была в курсе. Спонтанные решения с отступлением от стратегии рептилоидов если и могут случайно произойти, то купируются так мгновенно, что и понять не успеешь. А сейчас, всё по плану.
Сдавал её нам товарищ отца по работе, с декабря 2004 по декабрь 2007. Этим летом отец говорил, что связи с товарищем нет уже несколько лет, а совет ветеранов порта хочет его найти. Последнее время комната стала часто мне сниться, что проникаю втихаря в квартиру, то так, то этак; дверь в комнату не заперта, и пока в ней нет хозяина, медленно осматриваю вещи. Всё предельно реалистично. Нашёл в соцсетях сына хозяина, написал ему. “Умер в 2019”, ответил он. А сегодня вот и объявление на Циане нашёл, загуглив адрес.
Ванная осталась ровно в том же виде, что 17 лет назад.
Из всех мужчин в восьмикомнатной коммуналке (у Циана написано – 6 комнат, но как я писал в заметке “Агенты по недвижимости“, агенты не могут не врать, это их религия) я был единственным, кто умел ремонтировать эту ванну без вызова сантехника. При критическом уровне забития волосами сифон начинал течь, и если меня не было дома, жильцы беспомощно закрывали доступ в ванную комнату. Я приходил, раскручивал сифон и вытряхивал оттуда их волосы. Сам ходил мыться в 2:30 ночи – к этому времени все более-менее успокаивались. В 5 утра (железно, 3 года подряд) приходил молодой сосед Федоров Олег и врубал музыку, которая с учётом деревянных полов и перегородок спать не позволяла вообще. Да, я скандалил, но он был собственник, а я никто, арендатор.
В этой комнате снято первое наше семейное видео, ребенок книжку читает, празднуем Новый год. Сюда меня ночью привезли друзья, когда я сильно пьяным плавал в реке Смоленке и наглотался воды, а она там нехорошая, нефтяная какая-то. В коридоре до сих пор стоит изготовленная мной этажерка, уменьшенная на одну полку.
Трубы системы “Джокер” для неё я взял в демонтируемом цветочном ларьке на Ладожской, а полки купил сам в Максидоме.
Кухня тоже совсем без изменений. Там мою жену пытались вписать в график уборки общественных мест. “Я убирать ничего не буду”, заявила она, вызвав истерический смех у старшей по квартире. Всё-таки, дворянское происхождение.
В итоге, убирался я, поскольку дети боярские у меня в роду только по одной линии курского деда, а у жены по бабушке стругобельский помещик Панов, а по деду вообще слуцкие Щербовичи-Вечоры.
Печка действующая, но я в ней вещи хранил, шкафов не хватало. Въехал с двумя сумками, а как съезжал, вещи в две ходки джипом вывозили.
Предложил семье эту комнату купить, но говорят нет, зачем прошлым живёшь.
Летом 1997 года мы были на так называемой зональной практике, идея которой в том, чтобы показать почвоведу различные природные зоны, сменяющие друг друга по мере продвижения по широте (широтная зональность). От зоны к зоне отличается климат, растительность и, конечно, почвы. Дерново-подзолистые сменяются серыми лесными, серые лесные чернозёмами, чернозёмы, по идее, каштановыми почвами, ну и распространёнными на югах солонцами и солончаками. Практику обычно сопровождают три преподавателя: по геологии, растениеводству и почвоведению. Традиционно, с советских времён, почвоведы СПбГУ проезжали с севера на юг через Украину в Крым. Моя жена, которая училась на 2 курса старше и ездила в зоналку в 1995 году, застала перемещение на арендованном автобусе, с заездом в Асканию-Нова, а потом на Арабатскую стрелку. У нас всё было по-другому: на севастопольском поезде мы доехали из СПб сразу до Симферополя, оттуда на электричке до станции Почтовая, и от станции в кузове грузовика до деревни Трудолюбовка Бахчисарайского района.
В Трудолюбовке находилась база геологического факультета СПбГУ: на бетонных основаниях стационарные палатки, и несколько одноэтажных зданий. На базе мы прожили десять дней, выезжая в разные части Крыма – на Чатырдаг копать горные почвы, на станцию Сиваш копать (точнее, долбить) солонцы и смотреть солончаки, на экскурсии по южному берегу с посещением Никитского ботанического сада и купанием в Ялте, а также просто искупаться на пляже в Песчаном, в том же Бахчисарайском районе. Отдельная экскурсия была по окружающим Трудолюбовку горам, с посещением пещерного города Бакла.
Основным населением лагеря были геологи, а где геологи, там разврат; об этом я уже писал в заметке “Авторская песня“. Местные жители продавали красное вино в трёхлитровых банках, стоило это тогда 6 гривен за литр. Вино было хорошим, можно было спокойно разбавлять вдвое, и приятно пить. Особо популярным был винодел Александр Григорьевич с улицы Севастопольская, дом, кажется, номер шесть. После практики я записал песню (есть аудиозапись 1997 года на яндекс-диске в моём исполнении под гитару, но к этой теме, наверное, позже), навеянную Александром Григорьевичем, начинавшуюся словами:
Здесь иногда бывает иней, Здесь иногда бывает снег, И здесь живёт, живёт поныне Ещё не старый человек. И дверь открыта днём и ночью, Всего лишь стоит постучать. Здесь бог велел, на этой почве, Его лозе произрастать.
Питие вина, как известно, ведёт к разврату; я религиозный человек (как писал когда-то мой сын в своих мемуарах, “отец был довольно религиозен”), и не могу сказать про себя, что в Трудолюбовке меня это совсем не коснулось, но воспоминания скорее негативные. Негативные, но очень острые. Много лет после практики Трудолюбовка тянула меня к себе, однако не тянул сам Крым – миграционные карты, чужая валюта и ощущение себя не дома были факторами, вносящими в отдых на своей по сути земле весомый элемент унижения. Но, как известно, Путин сделал нам небольшой подарок, и ровно через 20 лет после практики работающий как часы паром перевёз нас в Крым, а УАЗик возил везде, где захотим. После галечных пляжей Коктебеля захотелось песка, и я предложил поехать заселиться в Песчаное, помня тамошние песчаные пляжи. После заселения ждало разочарование – за 20 лет весь песок в Песчаном размыло, и пляжи были ещё хуже коктебельских. Во время поездки в Бахчисарай мы посетили и Трудолюбовку.
Шёл август, и студентов на базе СПбГУ уже не было. Хранила базу Елена Павловна Каюкова, по-видимому, гидрогеолог.
Елена Павловна Каюкова
Она с пониманием отнеслась к моим ностальгическим чувствам, и провела экскурсию по базе. Жену я тоже представил, как ностальгирующего почвоведа, но молчал, что жена эту базу впервые видит – их программа зональной практики была совсем другой.
Палатки на базе в Трудолюбовке
Палатки, в которых мы жили, несколько лет назад были заменены на новые – старым был не один десяток лет, и они просто истлели.
Палатки на базе СПбГУ
Наши палатки в 1997 году, в принципе, выглядели похоже.
Помню, помню эти бетонные дорожки.
На фото выше виден подъём на так называемую “горочку” – это одно из мест для разврата.
А на фото ниже самое примечательное, что изменилось на базе: появились индивидуальные туалеты с унитазами. До этого были общие туалеты с дыркам в полу. Вот сидишь в нём такой после похода на Баклу, и заходит Юрий Николаевич Нешатаев, выдающийся геоботаник. И тебе немного неудобно. А сейчас эта проблема решена.
Туалет на базе в Трудолюбовке
Здесь, кажется была столовая:
А здесь помещения для камеральной обработки:
С Еленой Павловной мы поговорили, и у меня сложилось впечатление, что она не поддерживает присоединение Крыма к России. Это так удивительно для много лет проработавшего на базе человека, но так неудивительно для российской интеллигенции! Причины она прямо не формулировала, говоря полунамёками, из которых можно было понять, что пока база была на территории Украины, она России была нужна, а когда стала Россией, отношение к базе стало другим. На первый взгляд, это парадоксально, но если подумать глубоко, то некоторый нехороший смысл тут можно найти.
На память я взял с базы упавшее на землю с дерева яблочко; оно засохло в машине, стало маленьким и лёгким. Уже больше пяти лет оно ездит со мной в подлокотнике, как частица трудолюбовской земли. Честно говоря, меня туда тянет ещё. Какая-то часть души осталась там, хотя и не самая основная.
Существовавший в советское время колхоз в Алёховщине при демократах стал испытывать трудности, был сперва куплен “Детскосельским” с целью окончательно добить, а после добивания куплен частными инвесторами. Не исключено, что определенную роль во всех приобретениях играло желание поживиться землями лесного фонда, на которые имел права колхоз. На базе колхоза сделали экоферму, имея задачу сертифицирвать продукцию по западным органик-стандартам. Получалось это тяжело, особенно в плане растениеводства: вырастить продукцию в значимых количествах без минеральных удобрений и химических средств защиты растений, а тем более в климате Лодейнопольского района, никак невозможно. Это я вам, как агроном, говорю. Да, кто-то выращивает и арбузы в Петрозаводске; но если сосчитаете себестоимость одного такого арбуза, к тому же и невкусного, особенно оценивая затраты труда в рублях, то никто за такие деньги арбуз у вас не купит, будь он хоть супер-органик.
Году в 2012 инвесторы поставили задачу выращивать на экоферме ягоды; начали с земляники на капельном орошении (капельное орошение, кто понимает, используется только в сочетании с фертигацией, а что давать фертигацией при органик-производстве – ну, разве что, какое-то подобие лигногуматов), в 2015 году посадили смородину и малину, а также расширили посадки земляники. Всё это на капельном орошении, с забором воды из старого русла Ояти. Поскольку забор воды был из водоёма, поставили даже песчано-гравийный фильтр итальянского производства, всё как положено.
Климат Лодейнопольского района годится только для животноводства, и оно у экофермы получалось. На сайте alehovshina.ru и сейчас можно заказать местные козьи сыры, козье молоко, и другие продукты. Я заказывал не раз с доставкой в СПб и в Кировск, всё очень хорошо. Но, конечно, лучшие впечатления были, когда прямо на ферме удалось получить три литра непастеризованного козьего молока. Свежее непастеризованное козье молоко – вообще бесподобный продукт. Козы содержались на ферме вверх по Ояти от Гайгово, километрах в трёх. Бесплатная экскурсия полагалась тем, кто арендовал коттедж в Гайгово и заказывал продукцию фермы.
Козы на экоферме АлёховщинаСтроения для животноводства на фермеСкладирование органического корма для животныхСкладирование неорганического корма для животных
Главным зоотехником на экоферме был как раз бывший советский председатель алёховщинского колхоза, великолепно разбирающийся во всех вопросах местного сельского хозяйства. Вот небольшой ролик на ютубе, снятый во время экскурсии в августе 2016 года (если закроют или заблокируют ютуб, заранее извиняюсь):
Конечно, посещали мы Алёховщину не одним днём – ехать от СПб 240 километров, от Кировска 200. Ещё пять лет назад были достаточно приемлемые цены на проживание в коттеджах, построенных на сельхозземлях за Гайгово для “экотуристов”. Например, за 4 дня аренды коттеджа на 12 человек в августе 2016 года я отдал 10500 рублей (не за сутки, а за четверо суток, то есть по 2625 рублей за сутки), а за 4 дня аренды того же коттеджа на новогодние праздники, с 30 декабря 2017 по 2 января 2018, отдал 32000 рублей, то есть по 8000 в день. Согласитесь, для новогодней аренды коттеджа на 12 человек со всеми удобствами, на берегу реки, это очень мало. Потом, видимо, спрос стал перекрывать предложение, и цены сильно выросли. Хотя, стал сдаваться второй коттедж, на 10 человек, где ещё в 2016 году жила семья агрономов.
Коттедж в Гайгово на 12 человек
Просторная терраса позволяет хранить лодку, а дальше в 50 метрах не сданный в эксплуатацию коттедж. Вообще, ставить их так близко было, конечно, неправильным решением. Какой это экоотдых, когда рядом люди.
За окном на террасе отдыхает лодка
До реки Оять от коттеджа не 50 метров, как сказано на сайте, а метров 250, но расстояние это легко преодолимое, хотя из окон реку не видно – это минус.
Лодка у коттеджаВид на Оять у Гайгово
Поплыли
По Ояти на лодке со спиннингомМангал и беседка у коттеджа
Коттедж внутри со всеми удобствами, есть и электрическая сауна – в том коттедже, что побольше.
Тогда у нашей лодки ещё не было транцевых колёс (купил потом за 5000 р., когда всерьёз стал заниматься браконьерством), и транспортировали лодку волоком, вот ещё один ролик на ютубе про это:
Плавание со спиннингами по Ояти тогда ничего не дало – на таких свободно текущих реках, вроде Луги или Ояти, надо ловить как-то по особому. Я привык к Новоладожскому каналу и Воронежскому водохранилищу, где обязательно зацепишь окуня, если тупо тянешь за собой воблер; на Ояти и Луге ни разу у меня такого не получалось. Свои сеточники в Гайгово имеются и ловят красную рыбу под заказ.Гайговские коттеджи находятся в непосредственной близости от бывших гайговских курганов, которым больше 1000 лет, и которые давно растащили как местные люди, так и приезжие археологи. Кому интересно, можете погуглить вроде “курганы среднего приоятья” или “курганы Гайгово”. Интересно то, что 1000 лет назад эти берега Ояти были заселены, и достаточно высококультурными людьми, имевшими интенсивные сношения с внешним миром. Один из курганов находится в лесу совсем недалеко от большого коттеджа:
Предположительное место гайговского кургана и коттедж
Места это очень интересные, красивая река, красивый лес, хотя погода на любителя – летом тут много комаров, да и лето короткое. Ещё 10 лет назад слово “Алёховщина” стало появляться в обиходе жителей СПб как место, куда надо ездить за грибами. И ездят же, специально за грибами. Действительно, если знать места, грибов тут можно найти нормально. Но, я бы на месте местных гонял бы питерских – слишком их стало много. В связи с общим обеднением населения туристический прессинг ожидаемо будет спадать, а отдых в коттедже на реке будет доступен только для элиты. Так, в общем, и должно быть.
Как говорил в 2007 году управляющий колхозом “Ясенские Зори” Артём Богославский, “в Ейске в море можно купаться только у Висты”. Конечно, гостиницы “Виста” давно нет, она была на Каменке примерно напротив военного городка. Но, почему именно там управляющий любил купаться, для меня загадка. Каменка на то и Каменка, что на дне там камни. Глубина при этом очень маленькая. Количество камней снижается по мере приближения к аквапарку и порту. Соответственно, повышается количество людей. Так называемый пляж “Каменка” в Ейске мне категорически не нравится, взрослому человеку нормально не поплавать, а ребёнок переломает ноги.
Если идти от бывшей “Висты” в сторону, противоположную Ейской косе, то там с камнями уж совсем жестоко, зайти в воду можно только в светлое время суток, берег просто состоит из камней. Причём, искусственно сюда привезенных, чтобы не размывало берег. Не знаю, я даже в Коктебеле испытываю полное неудовольствие от купания – терпеть не могу галечные пляжи, а уж тем более из камней.
Многие отдыхающие купаются в Ейском лимане, вдоль всей Нижнесадовой улицы. Дно в лимане илистое, глубина маленькая, вода мутная – в лиман выходят городские стоки, в том числе. Получше становится на Ейской косе, на так называемом Детском пляже – дно твёрдое глубина взрослому по пояс. Но, на Детском пляже я купался всего лишь раз – потому что 15 августа на Центральном пляже были такие волны, что не было ни одного человека, и купаться было решительно никак – дождь, холодно, ветер и волны прямо в берег.
Вот Центральный пляж и есть единственное место в Ейске, где нормально купаться. Твёрдое дно, плавно понижающаяся глубина, у буйков я на цыпочках достаю дна. Народу обычно много, из-за этого мы уходим в техническую зону, где между волнорезами паркуются катера, тягающие “бананы” и ватрушки. Если всё пространство между волнорезами занято катерами, можно сместиться дальше в сторону косы, где опять будет много народу, но всё равно меньше, чем на Центральном. Здесь под водой есть старый затопленный волнорез, об который можно здорово удариться ногой на удалении от берега. В целом, если плыть вдоль пляжа, перпиндикулярно волнорезам и воль буйков – это, пожалуй, моё любимое место для плавания в районе Ейской косы.
А на Центральном пляже нормально с утра пораньше, до 10 часов. Вода прозрачная, есть где прилечь на песке. Либо, с наступлением темноты.
Хутор Шиловка раньше был внизу, у моря, а не как сейчас, на горе. Потом его смыло, как и многие населённые пункты у Азовского моря, и отстроились заново повыше. Остатки хутора, типа фундаментов домов, находятся на очень малой глубине – меньше метра, там легко переломать ноги или удариться головой, поэтому раньше были таблички – купаться запрещено. Как сейчас, не знаю. Вообще, открывающийся вид от развилки дороги, где прямо идёт новая Шиловка, а налево – спуск к морю в сторону Ясенской переправы, очень красив. При определённой погоде, когда море голубое и небо синее, прямо очень красиво.
В 2007-2014 годах дорога до Ясенской Переправы была отличной, ровный асфальт. Ездили быстро. Потом в середине нулевых море сильно повредило дорогу, и когда я приехал в 2017 году, существенную часть пути пришлось проделать по щебёночной грунтовке, асфальта как не бывало. В 2021 году, как ни странно, асфальта так и не было, но основная часть дороги была нормальной.
Начиная от Шиловки, глубина в море совсем мелкая, буквально по колено, поплавать взрослому человеку нормально не получится. Дно илистое. Дальше в сторону Переправы много километров дно илистое, а глубина постепенно увеличивается, сантиметров на пять за километр. Твёрдое дно становится уже непосредственно вблизи от гирла, ведущего в Бейсугский лиман. Именно здесь, на ближайших пятиста метрах от Ясенской переправы, наибольшая концентрация купающихся, и наиболее разъезженный подъезд к берегу. Переплывать гирло не рекомендуется, хотя это очень соблазнительно. Ходят легенды о тех, кто переплывал, и у всех были проблемы, связанные с течением.
В августе, в разгар сезона, между Шиловкой и Ясенской переправой всегда можно найти место, где позагорать голышом. Редко проедет машина вдоль полосы прибоя, или пройдёт гуляющий турист. Конечно, весь берег просматривается с погранзаставы. Местные из станицы Ясенская обычно далеко не едут и купаются ближе к Шиловке. А вот ростовчане едут ближе к Ясенской Переправе. Мы там ночевали в “Ханском Береге” и ничего плохого сказать не можем. Чем ближе к зарослям, тем больше насекомых. Есть мошки, слепни, а с наступлением темноты и комары.
Отдыхая в Ейске и выбирая между вояжами на Должанскую и Ясенскую, трудно отдать предпочтение, ездишь и туда, и туда: на Должанской очень много народу, и в море сразу глубоко, большая волна, зато твёрдое дно; на Ясенской мало народу, море мелкое, а дно илистое. Такси от Ейска что туда, что туда, стоило в 2021 году 1000 рублей.
